Неточные совпадения
Кити чувствовала, что Анна была совершенно проста и ничего не скрывала, но что в ней был другой какой-то, высший
мир недоступных для нее интересов,
сложных и поэтических.
Теперь же он решил, что, хотя ему предстоит поездка в Сибирь и
сложное и трудное отношение с
миром острогов, для которого необходимы деньги, он всё-таки не может оставить дело в прежнем положении, а должен, в ущерб себе, изменить его.
Множественность индивидуальных ступеней, всю
сложную иерархию
мира нельзя заменить единством высшей ступени, индивидуальностью единого.
Дух, укрепленный в своих абсолютных истоках и возрожденный, должен обратиться к многообразной и
сложной конкретности
мира живой, творческой реакцией и обнаружить свои творческие дары.
Человек живет в разных, часто фиктивных
мирах, не соответствующих, если их взять в отдельности,
сложной и многообразной действительности.
Но само социальное дело есть обращение к относительному, есть
сложное, требующее чуткости и гибкости взаимоотношение с относительным
миром, всегда бесконечно
сложным.
Слушай: в снах, и особенно в кошмарах, ну, там от расстройства желудка или чего-нибудь, иногда видит человек такие художественные сны, такую
сложную и реальную действительность, такие события или даже целый
мир событий, связанный такою интригой, с такими неожиданными подробностями, начиная с высших ваших проявлений до последней пуговицы на манишке, что, клянусь тебе, Лев Толстой не сочинит, а между тем видят такие сны иной раз вовсе не сочинители, совсем самые заурядные люди, чиновники, фельетонисты, попы…
Перебирал, одну за другой, все отрасли своего хозяйства: лес, скотный двор, хлеб, луга и проч., и на каждой созидал узорчатое здание фантастических притеснений, сопровождаемых самыми
сложными расчетами, куда входили и штрафы, и ростовщичество, и общие бедствия, и приобретение ценных бумаг — словом сказать, целый запутанный
мир праздных помещичьих идеалов.
— Но разве это может быть, чтобы в тебя заложено было с такой силой отвращение к страданиям людей, к истязаниям, к убийству их, чтобы в тебя вложена была такая потребность любви к людям и еще более сильная потребность любви от них, чтобы ты ясно видел, что только при признании равенства всех людей, при служении их друг другу возможно осуществление наибольшего блага, доступного людям, чтобы то же самое говорили тебе твое сердце, твой разум, исповедуемая тобой вера, чтобы это самое говорила наука и чтобы, несмотря на это, ты бы был по каким-то очень туманным,
сложным рассуждениям принужден делать всё прямо противоположное этому; чтобы ты, будучи землевладельцем или капиталистом, должен был на угнетении народа строить всю свою жизнь, или чтобы, будучи императором или президентом, был принужден командовать войсками, т. е. быть начальником и руководителем убийц, или чтобы, будучи правительственным чиновником, был принужден насильно отнимать у бедных людей их кровные деньги для того, чтобы пользоваться ими и раздавать их богатым, или, будучи судьей, присяжным, был бы принужден приговаривать заблудших людей к истязаниям и к смерти за то, что им не открыли истины, или — главное, на чем зиждется всё зло
мира, — чтобы ты, всякий молодой мужчина, должен был идти в военные и, отрекаясь от своей воли и от всех человеческих чувств, обещаться по воле чуждых тебе людей убивать всех тех, кого они тебе прикажут?
Правда, что моя грамота — нельзя сказать, чтоб чересчур уж
сложная, но важно уж и то, что она потревожила мой почивавший внутренний
мир и в то же время внушила мне вкус к некоторым нелишним наблюдениям и оценкам.
И в тесном этом единении непрерывно происходит чрезвычайно тонкое и
сложное взаимодействие — характернейшее, так мало отмеченное взаимодействие духовных
миров мужчин и женщины. К сожалению, и у Толстого оно отмечено хотя и твердо, но слишком бегло.
Но они не видят, что этим они разрушают целый
сложный, чудесный
мир, в котором жизненно-неразрывно все связано одно с другим.
Оленин лежит в лесу. Его охватывает чувство счастья, ощущение единства со всем окружающим; в сердце вскипает любовь ко всему
миру. Это
сложное чувство он разлагает умом и анализирует, старается уложить в форму, в которую оно совершенно неспособно уложиться.
Реальное деление
мира и человечества гораздо
сложнее.
Человек не только дух, он
сложного состава, он также и животное, также и явление материального
мира, но человек также и дух.
И вместе с тем вечность достигается лишь путем прохождения через смерть, и смерть есть участь всего живущего в этом
мире, и, чем
сложнее жизнь, чем выше уровень жизни, тем более ее подстерегает смерть.
Человеку, извращенному ложными учениями
мира, требования животного, которые исполняются сами собой и видимы, и на себе и на других, кажутся просты и ясны, новые же невидимые требования разумного сознания представляются противоположными; удовлетворение их, которое не делается само собой, а которое надо совершать самому, кажется чем-то
сложным и неясным.
Творчество его раскрывает впервые бесконечно
сложный и многообразный человеческий душевный
мир,
мир человеческих страстей, шипучей игры человеческих сил, полный энергии и мощи.
Нельзя отождествлять великий католический
мир, необыкновенно богатый и многообразный, с соблазнами и уклонами папской теократической идеи: в нем были св. Франциск и великие святые и мистики, была
сложная религиозная мысль, была подлинная христианская жизнь.
Остается вопросом, признает ли господствующее теософическое и оккультическое сознание первочеловека Адама, происшедшего из Бога, а не из эволюции
мира, или считает человека лишь
сложным результатом мировой эволюции.
Духовное оздоровление наступит тогда, когда поймут, что
мир не делится на «буржуазный» и «социалистический», что «буржуазность» и «социалистичность» — абстракции, которым соответствует очень
сложная и многообразная действительность, как духовная, так и материальная.
Я имел уже целое, определенное и очень
сложное учение о боге, о сотворении
мира и человека и о заповедях его, данных людям через Моисея.
Посмотрите, какая
сложная, как будто разумная, какая энергическая жизнь кипит в европейском
мире.
После опыта новой истории невозможно вернуться к старому средневековью, возможно лишь новое средневековье, как после опыта средневековья невозможен был возврат к старому античному
миру, а возможно было лишь Возрождение, представлявшее очень
сложное взаимодействие христианских и языческих начал.